В соответствии с государственным заданием № 056-00061- 22-06 на 2022 год и на плановый период 2023 и 2024 годов от 8 декабря 2022 года НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р.М.Горбачевой приступает к тканевому типированию потенциальных доноров костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток. Для ПСПбГМУ им. акад. И.П.Павлова это означает возобновление типирования на новом уровне и в новых объемах и развитие собственного сегмента в сформированном в 2022 году Федеральном регистре доноров костного мозга. О сложностях на пути к созданию единого регистра, его актуальных проблемах и новых задачах рассказывают заведующий лабораторией регистра доноров костного мозга клиники НИИ ДОГиТ им. Р.М.Горбачевой Александр Леонидович Алянский и руководитель отдела трансфузиологии НИИ ДОГиТ им. Р.М.Горбачевой Дмитрий Эдуардович Певцов.
- Какие основные этапы развития прошел университетский регистр доноров костного мозга?
А.А.: Для выполнения трансплантации костного мозга необходим источник стволовых гемопоэтических клеток — трансплантат. Трансплантат может быть получен от совместимого по генам системы HLA родственного донора (как правило, сиблинга), а в случае его отсутствия найден в базе данных (регистре), включающей информацию о неродственных донорах. Подбор родственного донора гемопоэтических стволовых клеток существенно ограничен ввиду наличия общей тенденции к снижению рождаемости как в мире, так и в РФ, и только 10–20% больных при показаниях к аллогенной трансплантации костного мозга имеют совместимого родственного донора. В этой связи основным направлением в мире стало развитие регистров неродственных доноров СГК. В настоящее время в мире насчитывается более 50 регистров, расположенных более чем в 30 странах и объединенных во всемирную ассоциацию доноров стволовых гемопоэтических клеток с общим числом потенциальных доноров более 30 миллионов. Все регистры тесно связаны между собой на условиях полной конфиденциальности хранимой информации, составляя общемировую базу данных. Профессор Борис Владимирович Афанасьев, выполнивший в 1991 году первую в Советском Союзе аллогенную трансплантацию костного мозга у ребенка, на протяжении всего своего жизненного пути стремился развивать эту технологию в своей alma mater — в нашем Университете, где и открылась первая на постсоветском пространстве специализированная университетская клиника трансплантации костного мозга. Приоритетной задачей при поиске и активации неродственного донора всегда было и остается осуществление трансплантации костного мозга в максимально сжатые сроки. Ведь на все отведено максимум два-три месяца, далее пациент ждать не может. Четверть века назад единственной возможностью провести поиск донора эффективно было обращение в зарубежные базы данных, которые уже тогда насчитывали несколько миллионов потенциальных доноров. Тогда, в начале 2000-х годов, мы обращались в крупные базы данных США, Германии, Великобритании и других европейских стран, откуда быстро можно было получить совместимый донорский материал. Но уже в то далекое время было понятно, что мы должны быть самодостаточны, независимы и нам нужно развивать собственный регистр доноров костного мозга. Первые акции по рекрутингу доноров в регистр прошли в Университете в 2000-х годах при поддержке фонда AdVita. Мы размещали в Университете информацию о проведении акций для вступления в регистр доноров костного мозга, к нам приходили сотрудники, студенты, их друзья и родственники и сдавали образцы крови на типирование, полученные образцы мы криоконсервировали и хранили до момента, когда появится возможность забранные образцы разморозить и протипировать. Государственного финансирования на то, чтобы типировать эти образцы, не было. Первые типирования мы провели при поддержке благотворительных фондов только несколько лет спустя. На этом этапе большую роль сыграла поддержка БФ «Русфонд», который внес ощутимый вклад в развитие программы в Университете. Фактически активная работа по созданию собственной Университетской базы данных-регистра началась с открытием НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии в 2007 году. А уже в 2012 году нам удалось объединить практически все разрозненно существующие в России донорские базы в единое информационное пространство. Объединенная российская база данных HLA-фенотипов Bone Marrow Donor Search, созданная в нашем Университете, фактически явилась прообразом создаваемого сейчас согласно постановлению Правительства РФ от 12 апреля 2022 г. № 640 Федерального регистра доноров костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток. Сейчас наш Университет занимает лидирующие позиции по количеству выполняемых трансплантаций костного мозга не только в России, но и в Европе. В Университете выполняются все виды трансплантаций костного мозга: аутологичные, аллогенные родственные, гаплоидентичные и неродственные. Важно отметить, что эта высокотехнологичная медицинская помощь оказывается и взрослым, и детям. Как итог, н сегодняшний день в Университете суммарно выполнено более пяти тысяч трансплантаций, из них более полутора тысяч аллогенных неродственных. Все это вместе формирует конкурентную среду для развития как самой технологии, так и различных связанных с ней научных направлений, что очень важно для Университета.
База данных HLA-фенотипов Bone Marrow Donor Search, созданная в нашем Университете, фактически явилась прообразом создаваемого сейчас Федерального регистра доноров костного мозга и гемопоэтических стволовых клеток.
Д.П.: У нас уникальная ситуация в рамках Российской Федерации: мы и рекрутинговый центр, и типирующая лаборатория, а, самое главное, мы — самый большой потребитель трансплантатов. НИИ ДОГиТ им. Р.М.Горбачевой — не только крупнейшая в России, но и одна из самых крупных в мире. Поэтому нам важно, чтобы наполнение регистра доноров костного мозга было качественным; мы сами потом будем этих доноров привлекать, заготавливать стволовые клетки, и сами будем трансплантировать. У нас есть все роли.
— С какими сложностями пришлось столкнуться на пути создания регистра?
А.А.: На первых этапах мы старались привлечь как можно больше новых доноров и уделяли недостаточно внимания объяснению потенциальным донорам сути процедуры. Люди, которые вступили в базу доноров, изначально должны быть очень хорошо информированы о том, что это за процедура, поскольку именно вопрос мотивации при вступлении в регистр имеет первостепенное значение. То есть важно не столько количество, сколько качество формируемой базы. Рекрутинг в регистр, который мы развиваем в Университете, в какой-то момент замедлился. Люди стареют, некоторые выбывают из регистра, и, чтобы не потерять позиции, нам нужно наращивать объемы привлечения новых доноров. Есть пациенты, для которых очень тяжело подобрать донора, потому как генетически подходящих потенциальных доноров очень мало. Необходимо вести работу по всей стране, чтобы эта мозаика выстраивалась, что и заложено в концепцию развития Федерального регистра на сегодняшний день. Несомненно, это всероссийская история, но у нас в Петербурге есть преимущества. Мы находимся в университете, у нас действительно много молодых здоровых людей, то есть потенциальных доноров. Учитывая, что время экспозиции донора в регистре от потенциального до реального может занять 20 лет, студенты — это самый перспективная целевая группа для нас.
Д.П.: В донорстве крови нет верхней возрастной границы — главное, чтобы ты был здоров, а ты можешь быть здоровым в любом возрасте; для формирования регистра доноров костного мозга есть определенная верхняя планка — 45 лет. Если ты вступил в регистр в возрасте старше 40 лет, то, вероятнее всего, через 5–10 лет ты уже не сможешь стать донором, потому что у тебя могут появиться противопоказания к донорству по состоянию здоровья.
— Каких показателей вам нужно достичь?
Д.П.: Наш регистр, хотя и не такой большой, но очень эффективный. Тем не менее, численность нужно увеличивать, во-первых, для того, чтобы мы могли большему количеству пациентов смогли подобрать донора из нашего регистра, а во-вторых, регистр — это такая живая структура: кто-то выбывает по возрасту, кто-то меняет место жительства, у когото появляются противопоказания к донорству по состоянию здоровья. Именно эту часть — 10–20% от общего количества доноров в регистре — нужно обновлять и набирать новых для поддержания тех же числовых параметров базы. Если мы хотим наращивать число доноров в регистре, рекрутинг необходимо вести еще более интенсивно. Действительно, мы не хотим гнаться за количеством, мы хотим повышать качество нашего регистра. Может быть, и не стоит делать пятимиллионный регистр, он может насчитывать 500 тысяч, но мотивированных реальных людей, которые не откажутся стать донорами, когда возникнет такая потребность.
Но уже в то далекое время было понятно, что мы должны быть самодостаточны, независимы и нам нужно развивать собственный регистр доноров костного мозга
А.А.: Сейчас мы стремимся к численности как минимум 500 тысяч, за ближайшие годы нам нужно на эту цифру выйти по стране. Основа — это кадровые доноры крови.
Д.П.: В России ставка делается на службу крови. Во-первых, у нас она поставлена на очень высокий уровень еще с советских времен. Во-вторых, она достаточно многочисленна — у нас в России доноров около 1,2 миллионов, это уже хорошая база. В-третьих, это обследованные, здоровые люди, они уже в донорской сети, мы за ними наблюдаем. И, в-четвертых, они психологически уже доноры: понимают, что такое донация и привыкли помогать людям. И еще, что очень важно, в процессе посещения отделения или станции переливания крови доноры имеют возможность поговорить с терапевтом — врачом, который спокойно объяснит суть всего это процесса.
А.А.: Донорство основано на трех принципах: анонимность, добровольность, безвозмездность. Люди как за рубежом, так и в России материальной выгоды не получают, это — альтруистический акт, желание спасти жизнь другого человека.
Д.П.: Мы не стремимся к большим масштабным акциям, когда в большом торговом центре ставят баннер и выстраивают очередь из желающих вступить в регистр, где никому ничего не объясняют, люди просто приходят, сдают кровь, уходят и забывают об этом. Поэтому мы, конечно, хотим, чтобы базой была служба крови, но это не означает, что мы собираемся привлекать доноров только через нее. Сейчас мы запускаем различные проекты со студенческими и общественными организациями, когда людей собирают, читают им лекции, подготавливают информационно и психологически.
А.А.: Мы рассчитываем на такой порядок цифр: около 10 тысяч новых потенциальных доноров в год мы готовы включать в наш университетский локальный регистр. Это большая цифра, но важно, чтобы работа велась без потери качества, с упором на то, чтобы регистр пополнялся высокомотивированными и молодыми потенциальными донорами.
— Это следующий шаг на пути развития регионального регистра доноров костного мозга НИИ ДОГиТ им. Р.М.Горбачевой. Какие задачи ставит перед вами новое государственное задание на типирование?
А.А.: Ранее мы выполняли типирование с привлечением средств благотворительных и общественных организаций и до настоящего времени могли протипировать максимально несколько сотен образцов в год. Сейчас появилось государственное финансирование и появилась возможность выйти на кардинально другие объемы, другой уровень. В рамках федеральной программы работа будет вестись в различных регионах России, а ее результирующая позволит нам быстро наращивать объем донорских ресурсов в Федеральном регистре. Нам необходимо рекрутировать хорошо информированных, молодых, здоровых доноров, тех, кто не забудет, для чего он вступил в регистр, через пять лет, когда ему позвонят. Этот момент очень важен. Поэтому уже сейчас в программу формирования Федерального регистра заложено, что человек не просто сдает кровь в лаборатории. Он приходит и с ним подробно беседует врач-трансфузиолог, который объясняет, что такое донорство костного мозга, какие есть противопоказания и риски. Мы изначально говорим донору о том, что от него может потребоваться в будущем.
— Что нужно знать потенциальному донору костного мозга?
Д.П.: Очень много бытует мифов о том, что эта процедура инвалидизирующая, многие путают костный мозг со спинным. На самом деле с точки зрения современной практики это достаточно рутинная операция. Непосредственно донация в 90% случаев проходит с использованием клеточных сепараторов. Это точно такая же процедура, как сдача крови на компоненты — плазму, тромбоциты. Точно такой же сепаратор, работает по такому же принципу, только чуть дольше, и этому предшествует введение специальных препаратов, так называемых колониестимулирующих факторов, которые доказали свою безопасность.
А.А.: Дмитрий Эдуардович очень правильно сказал, что для здорового человека эта процедура безопасна. Но мы знаем, что, если мы стали потенциальным донором сегодня, мы можем подойти кому-то лишь через 10 лет. И для того, чтобы убедиться, что противопоказаний к донорству костного мозга нет, донор проходит всестороннее углубленное медицинское обследование. Это стандартная история, во всем мире она реализована именно так, но уже на первом этапе нужно упомянуть, что есть заболевания, которые являются противопоказанием как к донорству крови, так и костного мозга. Д.П.: Процедура безопасная, что подтверждено огромным количеством исследований, сотнями тысяч донаций: и краткосрочные, и долгосрочные осложнения описаны в единичных случаях. Поэтому бояться нечего, самое главное — победить этот страх в обществе. Сама формулировка «донорство костного мозга» звучит грубо. Мне кажется, уже давно пора называть его донорством гемопоэтических стволовых клеток, потому что на самом деле костный мозг — это источник стволовых клеток, это не сами клетки — сами клетки просто живут в костном мозге, а с помощью препаратов колониестимулирующих факторов мы выгоняем их в кровеносное русло и уже оттуда их забираем. В индустриальных странах, таких как Германия, Америка, Израиль, процент населения, который находится в регистре, очень высокий — в Германии это 9 миллионов человек, 10% населения. Потому что у них имеется доступная информация, открытый ресурс, им уже в школе рассказывают, что такое донорство крови, люди осведомлены и понимают важность этого процесса. Нам нужно этот барьер преодолеть, чтобы развивать в нашей стране собственный регистр. Хотя абсолютно независимыми мы тоже не можем быть, все равно будет оставаться какой-то процент пациентов, для которых мы не сможем найти донора дома, и место для международной кооперации всегда останется. Но большинство трансплантаций мы должны — и уже делаем — от доноров из российских регистров.
Беседовала В.В. Бутакова,
редактор газеты «Пульс»
Источник
