6 ноября 2017 года
Жизнь, отданная людям... История одной семьи
Мир медицины наполнен удивительными людьми, знакомство с которыми, даже заочное, может обогатить, в первую очередь нравственно, любого человека. В этом номере мы публикуем эссе старшего преподавателя кафедры истории Отечества Людмилы Леонидовны Газиевой по воспоминаниям двух замечательных ученых – Нины Петровны Масловой, на протяжении всей жизни проработавшей на кафедре факультетской терапии Университета, и ее супруга Сергея Егоровича Попова – доктора медицинских наук, профессора.
Это было вскоре после войны. Великой Отечественной. Белый китель молоденького старшего лейтенанта противотанковой артиллерии уже украшали два боевых ордена. Один из них – «Боевого Красного Знамени» – он получил за то, что со своей батареей встретил танки противника лоб в лоб под Козельском весной 1945 года. Было ему всего 19 лет. В памяти еще был жив блокадный 1941-й, когда они – мальчишки артиллерийской противотанковой спецшколы, «спецы», как их называли, дежурили на крышах после занятий. Потом – февраль 1942-го, когда их первыми вывозили в эвакуацию по Дороге жизни. Командир шел вдоль шеренги и толкал в грудь: устоял – можешь ехать, нет – оставляли. Где? Неизвестно. Сергей устоял и вскоре, в 1943 году, окончил школу (в селе Тогул Алтайского края). Потом Ростовское высшее артиллерийское училище (август 1943 – февраль 1945) – и на передовую. В боях за Белоруссию он закончил войну, а вскоре смог продолжить учебу. Для молодого офицера сомнений не было: он решил, что медицина после войны более нужна людям. И вот он курсант Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова. 1947-й год. В академии порядки строгие, но все же курсантам удавалось вырываться на вечера бальных танцев. На одном из таких вечеров в Первом меде, который устраивал пятый курс в Доме промкооперации, он и познакомился с Ниной Масловой. Зашел в зал и услышал звуки фортепиано, играла девушка. Очень хорошо, то ли Листа, то ли Чайковского. И когда закончила, начались танцы. Найти ее оказалось непросто, и все же... Этот танец положил начало их дружбе.
Поженились молодые врачи только после выпуска, когда оба уже работали в клиниках. Нина Петровна Маслова – ординатором клиники при кафедре факультетской терапии Первого меда, а Сергей Егорович Попов – адъюнктом при кафедре пропедевтики внутренних болезней с курсом диагностики Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова. Шел 1954 год. Свадьбу сыграли в Краматорске у родителей Нины. В том самом саду, где у каждой из шести девочек, воспитывавшихся в дружной семье ее матерью, было любимое дерево. Деревья были особенные: взобравшись на них рано-рано утром, сестры, бывало, слушали волшебные трели соловьев, прилетавших весной. И еще у них был знакомый волшебник, детский врач Александр Леонидович Попов. Волшебником его считала маленькая Нина, потому что когда он приходил, страх и ужас из-за болезни исчезали, в дом возвращалось солнце. А однажды он спас жизнь ее сестре, умиравшей от плеврита. Спасать людей как волшебник-доктор стало мечтой. И когда надо было выбирать: в консерваторию или в Первый мед, сомнений не было. «А почему в Ленинград?», – спрашивал ее при поступлении в 1946 году директор института Николай Иванович Озерецкий. «Потому что все мои любимые учителя были из Ленинграда», – храбро отвечала она. Среди учителей был, между прочим, и Константин Константинович Княгинин, любимый, единственный ученик Сергея Рахманинова, прочивший девушке из Краматорска будущее выдающейся пианистки. Профессор Озерецкий, знаток юношеской психологии, приметил талантливую студентку, и в 1953 году, именно благодаря его настояниям, лучшая выпускница 1 ЛМИ была оставлена на кафедре института.
Между молодоженами продолжался давнишний спор: где же преподаватели лучше – в ВМА или в 1 ЛМИ?... Школа Первого меда имела свои выдающиеся достижения. Это, например, первый кабинет электрокардиографии Георгия Федоровича Ланга (после его смерти кабинетом заведовала Сальма Ивановна Каляева). Не единожды жена приходила на выручку мужу, начавшему свой путь в науку в ВМА, но и муж в долгу не оставался. Так, вместе им удалось распознать на электрокардиограмме редкий случай аневризмы сердца у пациентки. А спустя многие годы также вместе они увлеченно разыскивали следы жизни и судьбы великого ученого, док- тора медицинских наук, военного врача Николая Сергеевича Короткова, изобретателя метода измерения артериального давления.
Автор общепризнанного выдающегося открытия начала 20 века оставался в безвестности. Благодаря совместным усилиям удалось не только восстановить его историю и судьбу, но и установить в 2005 году памятник к столетию открытия бескровного метода измерения артериального давления. Именем доктора Короткова была названа улица близ корпусов ВМА, где он работал. Но вернемся назад. Шел 1958 год – супруги подготовили к защите свои первые диссертации: в ВМА им. С. М. Кирова и 1 ЛМИ им. акад. И. П. Павлова. Первым защитился Сергей Егорович Попов по теме «Гемодинамика при хронической недостаточности кровообращения» на кафедре пропедевтики внутренних болезней под руководством академика Николая Николаевича Савицкого, школа которого сыграла важную роль в развитии медицины. А 5 января 1959 года Ученому совету 1 ЛМИ была представлена подготовленная под руководством профессора Татьяны Сергеевны Истамановой кандидатская диссертация Нины Петровны Масловой «Биоэлектрическая активность коры головного мозга при неврастении и гипертонической болезни». Нина Петровна рассказывает: «Для контроля нужна была энцефалограмма здорового человека. Согласился всю ночь с электродами на голове проспать в изолированной камере Владимир Андреевич Алмазов. У него была записана удивительно четкая, абсолютно нормальная и единственная в своем роде электроэнцефалограмма. Все волны шли одна за одной, такого больше ни у кого не было». И все-таки самым ценным в школе Первого меда было другое. Что значит быть врачом? Нина Петровна вспоминает: «Когда я училась в ординатуре, первым моим руководителем была Зинаида Алексеевна Гастева. Она уже была немолодая. Брат ее во время революции был профессором и уехал во Францию, а она осталась здесь, училась у Ланга. Необыкновенный человек – умная, добрая и прекрасный педагог. Дай бог, что- бы было больше таких врачей и преподавателей. Она учила меня не только медицине, но и врачеванию – тому, каким должен быть врач. Вот поступил больной мальчик, его привезли к нам из Пскова, с очень тяжелой крупозной пневмонией. Тогда еще антибиотиков не было для инъекций, и лечить его было очень трудно. У него все погибли на фронте, он один остался, в больнице к нему никто не приходил. Он был истощен – надо было добиться ему дополнительного питания. И Зинаида Алексеевна объяснила мне, что на такой кормежке, которой кормили всех больных, он не выживет. «Иди к главному врачу и проси, чтобы ему выделили дополнительное питание». Его давали тяжелым больным, но только тем, которые были блокадникам и работали. А другим – нет. Я пошла, стала рассказывать – у мальчика никого нет, он очень тяжелый, просила о дополнительном питании. Но главврач не разрешил – только блокадникам и работающим. «Нет, я не имею права». Я вернулась чуть не со слезами на глазах. Зинаида Алексеевна сказала: «Не расстраивайся. – Достала деньги. – У меня к тебе будет поручение. Ты должна приходить на 20 минут раньше на работу, идти в гастроном и покупать ему баночку сливок или сметаны и одно яйцо». Я все сделала: «Зинаида Алексеевна, вот я принесла, а теперь как мне, поставить ему самой?» «Ни в коем случае. Это же унизит его. Ни в коем случае. Иди в буфет, попроси, чтобы принесли и поставили ему на стол те, кто разносит питание. Если спросит, это дополнительное питание по распоряжению главного врача». А в Военно-медицинской академии в это время шла работа над важной проблемой лечения хромофобной аденомы гипофиза. Вопрос решали совместно с научными консультантами – профессором Владимиром Александровичем Бейером и нейрохирургом, профессором Борисом Александровичем Самотокиным (1958–1960). С. Е. Поповизобрел метод оперирования аденомы через нос. Помогал оториноларинголог Юрий Константинович Ревской, операция делалась под рентгеновским аппаратом. Серьезная проблема была решена, и больные, страдавшие гигантизмом, стали вылечиваться оперативным путем через удаление аденомы гипофиза. После защиты докторской диссертации, с 1967 года С. Е. Попов работал заместителем начальника кафедры пропедевтики внутренних болезней с курсом физиотерапии и курортологии Военно-медицинской академии. Результатом научной работы стала брошюра «Заболевания сердечно-сосудистой системы и меры их предупреждения». Сергей Егорович одним из первых стал заниматься эндокринологией в академии. С 1979 года, 11 лет, он заведовал кафедрой клинической физиологии и методов исследования больных в Ленинградском институте усовершенствования врачей-экспертов. С 1990 года заведовал кафедрой ВТЭ (врачебно-трудовой экспертизы) при внутренних болезнях № 2, а затем был профессором и профессором-консультантом этой же кафедры. До 86 лет он продолжал работу в Санкт-Петербургском институте усовершенствования врачей-экспертов Федерального медико-биологического агентства.
Как и супруг, Нина Петровна Маслова до 86 лет проработала на кафедре факультетской терапии Первого СПбГМУ им. акад. И.П. Павлова: в общей сложности, 66 лет. Надо ли говорить, что все эти годы они идут рядом, бок о бок, идут по своему пути два врача-ученых, два наших современника – Сергей Егорович Попов и Нина Петровна Маслова, оба – заслуженные врачи СССР, заслуженные врачи Российской Федерации. Как- то случайно получилось, что в их семье повторилась фамилия того старого доктора-волшебника Александра Леонидовича Попова. Может быть, оттого, что волшебство не должно исчезать, если оно служит людям – а передаваться из рук в руки, от сердца к сердцу.
Л. Л. Газиева, кандидат исторических наук,
старший преподаватель кафедры истории Отечества ПСПбГМУ им. акад. И.П. Павлова
Источник - газета "Социальная политика. Медицинское обозрение", №43, 30 октября - 6 ноября.
